Когда я приехала на интервью, то увидела в Ольге Куриленко очень требовательную и очень «западную» девушку, которая напомнила мне меня саму: Ольга одновременно разговаривала по телефону с агентом и давала указания парикмахеру, причем делала все это уверенно и даже жестко. Она сразу расставила все точки над i в предстоящем интервью и обозначила интересные и неинтересные ей темы. Так, например, история с Джеймсом Бондом за эти годы ей явно наскучила, а вот когда мы по-девичьи заговорили о любви, Ольга расцвела. При этом она, пожалуй, единственная из всех женщин, с которыми я беседовала за последнее время, честно, без позерства и намека на эпатаж призналась, что семейные ценности для нее не главное и она спокойно представляет свою жизнь и старость без детей. Это меня поразило: впервые я встретила девушку, которая мыслит так же, как и я. И конечно, я не удержалась от того, чтобы в самом конце разговора не задать вопрос о ее отношениях с Петром Листерманом. Ольга настолько искренне удивилась этому вопросу, что стало понятно: ее ответ чистая правда.
Ольга, вы жесткий человек в работе? Или, может быть, капризный?
Нет, я не капризная. Более того, терпеть не могу капризных. А что касается жесткости… Наверное, моя жесткость проявляется в том, что я знаю, чего хочу. В работе я выкладываюсь по полной и требую этого от других. Если кто-то относится к своему делу спустя рукава, меня это приводит в негодование.
Вы стали девушкой Джеймса Бонда. Для многих актрис это мечта, венец карьеры. А для вас?
Меня этот факт радует, конечно, но не более того. Для меня венец карьеры, как вы сказали, — поработать с Ларсом фон Триером.
Серьезно? То есть вы бы вместо Шарлотты Генсбур снялись в фильме «Антихрист»?
Ну конечно, он лучший режиссер в мире.
У нас с вами уже есть кое-что общее: я тоже считаю его лучшим. Значит, ради талантливого, на ваш взгляд, искусства вы готовы сняться в откровенных сценах без дублерши, как сделала это Генсбур в «Антихристе»? Я говорю про сцены, где ей отрезают половые органы, и так далее.
Ну, меня не этим роль привлекла. Но для Ларса я, безусловно, сделала бы то же самое, потому что его кино настоящее искусство.
А «Квант милосердия», по-вашему, не искусство?
Это более коммерческий фильм, в своем роде он хорош, но это не то кино, в котором я хотела бы сниматься всегда. Я ведь начала свою актерскую карьеру с артхаусного кино, и стимулом пойти в актрисы для меня стало именно артхаусное кино.
Это интересно. Расскажите.
Я посмотрела «Рассекая волны» фон Триера, и эта картина изменила мою жизнь. Я уже занималась на актерских курсах, но это было больше как хобби. А после этого фильма всерьез решила стать актрисой. Мне настолько понравилась главная роль, что я подумала: «Я бы хотела это сыграть».
А вы все-таки чувствуете себя заложницей роли девушки Бонда?
Уже все меньше и меньше. Пока люди это помнят, потому что «Квант милосердия» последний фильм с моим участием, который выходил в прокат. То есть в умах людей я, наверное, остаюсь заложницей, но сама вижу себя совершенно иначе.
Давайте о Голливуде поговорим. Вы там уже чувствуете себя своей?
Да, мне там хорошо живется.
Есть какие-то голливудские знаменитости, с которыми вы близко общаетесь?
Есть, но я не буду называть имена. Все-таки это личное. Скажем так, я очень часто начинаю дружить с людьми, с которыми работала.
С Дэниелом Крэйгом тоже?
Нет, вот с ним нет.
А почему с ним не сложились отношения?
Не скажу, что не сложились. Просто у нас с ним чисто профессиональные отношения, ну вот так получилось.
Расскажите, какой он. У российских женщин он почему-то ассоциируется с нашим премьер-министром Владимиром Владимировичем Путиным. Как считаете, они похожи?
Я не вижу никакого сходства. Я Дэниела знаю близко и могу сказать, что он вообще на Путина не похож.
Хорошо, а Джордж Клуни действительно гей? От кого мы можем это еще узнать, кроме как от вас?
Этого я не знаю.
А что вы думаете про русских мужчин? Вам они нравятся?
Я их очень мало знаю. Редко общаюсь с русскими, так что не могу сказать что-то определенное. Но я замечаю, что русские мужчины — другие. Хотя это нормально, ведь Россия другая страна, здесь другой менталитет.
То есть вы себя своей здесь не чувствуете? Ни здесь, ни на Украине? Уже ощущаете себя американкой?
Нет, не американкой — француженкой.
Получается, ваш любимый город для жизни — Париж?
Я люблю Париж, но я также люблю и Лос-Анджелес, и Лондон. Я, кстати, больше в Париже не живу, я живу теперь в Лондоне и Лос-Анджелесе. Вот только что приехала из Лос-Анджелеса, была там три месяца.
Расскажите о фильме, в котором вы сейчас будете играть.
Я буду сниматься у Теренса Малика, он как раз спрашивал, могу ли я отпустить косу. Но я не могу, я на такое не способна, так что придется парикмахеру что-то придумать. На самом деле мне не разрешают сейчас говорить о роли, они держат все в секрете. Я только могу сказать, что душа девушки — русская. Теренс большой поклонник русской литературы — меня удивило, что он читал всего Достоевского, Толстого, Чехова, даже Бунина знает, то есть вообще всех. И поэтому ему нужен был такой персонаж. Коса, что-то очень русское, даже немного древнее.
У вас сейчас много актерской работы, правильно я понимаю?
Да, много, очень хорошие проекты.
Ну а где-то в глубине души вы не боитесь так называемого «проклятия девушки Бонда»? Известен же факт, что, за исключением разве что Софи Марсо, для актрис эта роль остается самой известной в их карьере.
Я об этом не задумываюсь ни на секунду, абсолютно в это не верю. Понимаете, если так думать, то ничего и никогда у вас не получится. Я знаю, на что я способна и чего хочу, поэтому со мной такого случиться не может.
Я уверена, вам сотни раз задавали этот вопрос, но это правда очень интересно: почему русским актерам так тяжело пробиться в Голливуде? Даже людям с невероятным талантом и опытом, вроде Володи Машкова…
Я думаю, это языковой барьер.
Я слышала, что американские актеры в отличие от русских на протяжении всей жизни берут уроки актерского мастерства, и в этом главное отличие. Это действительно так?
Честно говоря, среди моих друзей таких людей нет. Но лично я все время занимаюсь. Работаю с преподавателем над конкретными сценами, а иногда это просто работа над телом, над движениями, это больше похоже на какую-то релаксацию с зарядкой. Над голосом тоже работаю. Есть люди, которые помогают мне, допустим, курить в фильме так, чтобы это выглядело натурально. В жизни я не курю и, когда беру в руки сигарету, это сразу бросается в глаза.
Вы хотите именно сниматься в кино? У вас нет желания, допустим, в театре работать?
В театре я с удовольствием поработаю когда-нибудь. Предложений таких пока не было, еще рано. На Западе ты либо театральный актер и играешь в труппе, либо тебе предлагают роль, когда ты становишься известным. То есть тебя берут в театр за известность, потому что это привлекает публику. Думаю, надо еще чуть-чуть подождать.
Кто из актрис является для вас примером для подражания в профессиональном смысле?
Изабель Юппер, Изабель Аджани.
А вот Николь Кидман, например? Из голливудских кто?
Она мне нравится, но моя любимая актриса — Кейт Уинслет. Она просто гениальная.
А с Ларсом фон Триером вы уже познакомились?
Да, я написала ему письмо.
Серьезно?
Я же сказала, что знаю, чего хочу. (Смеется.)
И что вы написали в письме?
Написала, что он мой любимый режиссер.
Он ответил вам?
Да. Он подписал мне свое фото: «Самой лучшей девушке Бонда». И потом, когда мы встретились, он сказал, что я его самая любимая девушка Бонда.
А какой он в общении? Сложный человек?
Нет. Классный. Очень добрый.
Но роль вам он пока еще не предлагал?
Ну, мы пока просто поговорили, познакомились. Кстати, с Дэвидом Кроненбергом я познакомилась точно так же — пригласила его на обед. Еще до того, как вышел «Квант милосердия». Это было, когда я снималась в «Максе Пэйне» в Торонто. Я позвонила своему агенту и сказала: «Слушай, я в Торонто, он же здесь живет, давай быстренько, мне надо с ним встретиться».
А вот представьте: вы можете поужинать с любыми тремя людьми, с кем вы еще не знакомы. Кто это будет?
Дэвид Линч… С Альмодоваром я уже знакома… Да с той же Кейт Уинслет, с Анджелиной Джоли.
Прекрасный выбор. Давайте немножко поговорим о семейной жизни. Вы ведь дважды были замужем. Что вам дал опыт семейной жизни? Он изменил вас внутренне?
Конечно. Я не знаю, стала ли я более серьезной и ответственной, но мне это точно помогло понять, чего я хочу. Я поняла, что не хочу быть замужем.
Серьезно? А до этого было все-таки вот это ощущение детской мечты о белом платье?
Нет, никогда. Я понимаю, довольно странно слышать это от человека, который два раза был замужем, но я действительно никогда не хотела выйти замуж. Кстати, во второй раз я сделала это только для него, потому что он просил очень-очень-очень. После первого брака я сказала: «Я больше этого не сделаю». Но он сказал: «Для меня это очень важно». Чего не сделаешь для человека, которого любишь!
Почему же вы так не хотели замуж?
А зачем? Любишь человека и любишь.
Мне кажется, для мужчины это очень сложный шаг, и когда он на это идет, это некое доказательство любви к тебе.
Ну хорошо, раз он хочет, мне приятно это знать. Но мне этого достаточно. Он сделал предложение, я теперь знаю, что это все серьезно, — о’кей. Теперь давай остановимся и жениться не будем.
Но почему?
Разводиться очень тяжело. Все равно все когда-то заканчивается. Я реалист и не верю в чудеса.
То есть вы не верите, что с одним человеком можно прожить всю жизнь?
Не верю. Я не исключаю, что это бывает. Так было особенно в старые времена, но тогда была культура такая. Сейчас у нас совершенно другая жизнь. А с моей профессией практически невозможно сохранить отношения.
А сколько лет, по-вашему, живет любовь? Бегбедер говорит: три года. Ваша самая долгая любовь сколько длилась? Именно любовь, не отношения.
Три года. Да, наверное, он прав… Хотя опять же, пусть я негативно отношусь к браку, я не исключаю, что однажды моя любовь продлится десять лет. Мне бы этого очень хотелось. Но пока этого не было, и я не хочу витать в облаках.

ПОЛНОЕ ИНТЕРВЬЮ ЧИТАЙТЕ В ПЕЧАТНОЙ ВЕРСИИ ЖУРНАЛА ОК!